— Вот оно как… А ведь я было решил, что Вадика наследник.

Старик еле заметно поморщился.

— Как увидел в Третьяковке, так и обмер — вылитый Вадюша. Даже родинка над губой такая же. Послал своих людей разобраться, оказалось, Вадим встречался с матерью мальчика. И по срокам все совпало.

Желтые глаза под нависшими веками стали похожи на змеиные.

— Вот ведь как бывает, — не выпуская его из-под немигающего взгляда, медленно произнес Строев. — А главное, никого другого у девушки тогда не было. По крайней мере, мне так доложили.

— Не хочу сказать, что ваши люди плохо работают, но… — он многозначительно помолчал, а потом добавил: — Вы ведь понимаете, Иван Сергеевич, что произошло недоразумение и ребенка нужно вернуть?

Стас говорил мягко, но мягкость эта была обманчивой.

И Строев прекрасно это понял. По взгляду, которым одарил его старик, Стас догадался, что тот успел навести о нем справки и знал, с кем имеет дело.

— Разумеется, Станислав Андреевич, — улыбнулся хозяин кабинета, но глаза его злобно блеснули. — Вы абсолютно правы, чистой воды недоразумение.

— Остается его исправить, и я больше не буду отрывать вас от дел.

Он надавил голосом, желая побыстрее закончить разговор.

— К сожалению, не все так просто, Станислав Андреевич, — после небольшой паузы, ответил старик.

Стас мрачно усмехнулся. Что ж, все, как он и думал. Чтобы у Строева не было отмазок и отходных путей?

— И в чем проблема?

— Видите ли, мальчик сейчас не здесь.

Глаза старика снова сверкнули желтизной.

— Давайте договоримся так. Подъезжайте сегодня часикам этак к пяти, и мы все уладим.

Уладит, значит? Строев лгал, это было очевидно. Не собирается он ничего улаживать, просто тянет время.

— Хорошо, — кивнул он и поднялся, понимая, что больше его здесь ничто не держит.

Все, что нужно, он уже узнал. Судя по количеству военных и волков, охраняющих периметр, Ник в доме, и сейчас встревоженный его визитом Строев попытается увезти пацана подальше. А значит, цель достигнута. Осталось только дождаться, когда птичка попадет в ловушку.

Стас сознательно отсекал эмоции, стараясь думать о происходящем, как об обычной операции. Стоило только представить, что Ник сейчас где-то здесь, в глубине нелепого дома, и хотелось наплевать на разум и раскидать всю эту шваль голыми руками.

Но в Рэмбо играть опасно. В этом деле нужна выдержка и осторожность.

Он вышел из дома, те же самые охранники проводили его до калитки и дождались, пока он заведет машину и отъедет подальше, и только после этого вернулись во двор.

***

Парни ждали в условленном месте, рядом с узкой лесной дорогой.

— Что там, Барс?

Не успел он съехать на обочину, как его окружили друзья. На душе, впервые за последние два часа, стало чуть спокойнее. Все получится. Не может не получится. Главное, просчитать все риски и понять, как будет действовать старик. Пока все идет так, как он и предполагал, но Строев — слишком хитрый и опытный враг, не стоит его недооценивать.

— Пацан у них? — спросил Шланг и нетерпеливо переступил с ноги на ногу.

— У них, — кивнул Стас.

— Значит, переходим ко второй части?

— Да.

Ночью они провели небольшую разведку и поняли, что в усадьбу проникнуть будет сложно. Слишком много охраны. Весь периметр оцеплен, дороги к дому отслеживаются, подходы перекрыты. Прямой штурм невозможен, а времени на то, чтобы искать обходные пути, нет. Они долго спорили, продумывали варианты, одну за другой отбрасывали самые разные идеи, пока Туча не предложил безумный, но единственно возможный план. «Надо выкурить крыс из дома, — флегматично перекидывая во рту жвачку, выдал друг. — Пусть высунутся. А уж тут-то мы их и возьмем».

Самое сложное в этом плане было только одно: обезопасить Никитку. Мальчик ни в коем случае не должен был пострадать. Если он запаникует, или сунется под пули… Стоп. Не будет никаких пуль. Придется обходиться без стрельбы. Строевские шакалы не посмеют причинить вред наследнику, поэтому тоже побоятся использовать оружие. Значит, есть шанс обойтись без крови.

Стас старался продумать каждый шаг, каждую мелочь, но стопроцентной уверенности все равно не было. Сердце нет-нет, да и екало в груди. Никогда раньше он не испытывал страха перед такими вот операциями. Сколько их было… Сотни. И всегда ему удавалось отсекать эмоции и сохранять хладнокровие. Сейчас все было иначе. Когда на кону стоит жизнь ребенка — твоего ребенка, все становится другим. Нет больше былого хладнокровия, и в душе свербит тревога, унять которую все сложнее, и перед глазами лицо Инги стоит — бледное, застывшее, как у настоящей Снежной королевы. Вот уж не думал, что можно так попасть. Любовь… Никогда в нее не верил, на одну физиологию полагался. И влип так, что жизнь готов отдать, только бы у Инги все хорошо было, только бы глаза ее оттаяли и в них снова появился свет.

— К нам подмога идет, — раздался в рации голос Тучи, и Стас отвлекся от тяжелых мыслей.

Значит, Егор не передумал. Молодец, братец. Не побоялся ввязаться в конфликт с влиятельным альфой. Что ж, отлично. Помощь волков лишней не будет.

— Веди их сюда, — скомандовал он.

Через несколько минут оборотни Брагова появились рядом с заброшенной лесной дорогой. Вместе со своим альфой.

— Есть новости? — коротко поздоровавшись, спросил Егор.

— Ждем, — ответил он.

Логовские устроились на обочине, Егор так и остался с ним рядом.

— Сэм со своей десяткой пошел к объездной, — внимательно оглядевшись, сказал Брагов. — Как и договаривались.

— Хорошо, — кивнул он, мысленно подсчитывая количество бойцов.

Сейчас каждый — на вес золота. Его ребята, конечно, свое дело знают, но с оборотнями как-то спокойнее. Вот уж не думал, что появится это странное чувство стаи, чем-то схожее с тем, что он ощущал в своем подразделении, только в десятки раз сильнее.

Стас бросил взгляд на часы, прикидывая, сколько еще ждать.

От дома Строева к трассе вели две дороги. Одна — прямая, асфальтированная, а вторая — проселочная, грунтовая, петляющая по лесу. Предугадать, какую из них выберут москвичи, было невозможно, но Стас надеялся, что те побоятся увязнуть в снегу и выберут более короткий путь.

А в душе что-то звенело. Внутренний голос шептал, что он ошибается. Что не предусмотрел того, что должен был предусмотреть. Время шло, а тревога не унималась. С каждым часом она становилась только сильнее. И Стас не выдержал.

— Крот, остаешься за старшего, — посмотрел он на друга.

— А ты?

— Гляну, как там вторая группа.